Выставка известного московского фотографа Георгия Розова откроется в фотогалерее «Криста» в Рыбинске 4 апреля

Георгий Розов — из плеяды фотографов, творчески сформировавшихся за годы работы в ведущих отечественных СМИ. Сегодня это признанный международным фотосообществом мастер, успешно работающий в разных жанрах документальной, художественной и рекламной фотографии.

Он родился в 1946 году в Москве, в семье инженера-автомобилиста. Окончил факультет журналистики МГУ им М. В. Ломоносова. Фотографии учился в фотолектории при Центральном доме журналиста СССР, где преподавали профессора ВГИКа.

Путь в фотографии Георгий Розов начал с того, что снимал портреты детей в детских садах и школах. Затем занялся журналистикой. Первым местом его работы стала редакция газеты «Московский связист».

В 1971 года Розов начал работать пишущим фоторепортёром в «Огоньке» — самом тиражном иллюстрированном журнале СССР.

– Журнал выходил еженедельно тиражом  больше  двух миллионов экземпляров, а каждый экземпляр прочитывали не менее пяти человек, — вспоминает фотограф. — «Огонек» славился фотографами. В то время там работали Дмитрий Бальтерманц, Лев Бородулин, Михаил Савин, Геннадий Копосов, Лев Шерстенников, Исаак Тункель и другие талантливые фотографы, у которых было чему поучиться.

В журнале сложилась своя, вполне узнаваемая школа фоторепортажа и фотоочерка. В отличие от газетных фотографов тех лет, доблестью которых было умение втиснуть даже протяженное во времени событие в один суперкадр,  огоньковцы стремились расчленить событие на несколько фаз, превратив его в связный визуальный рассказ из нескольких фотографий. Фотоочерки отличались от фоторепортажей тем, что они визуализировали не событие, имеющее временные рамки, а явление жизни, не ограниченное каким-то определенным отрезком времени. К примеру, рассказ о работе тракторного завода — это фотоочерк. А праздник по поводу выпуска миллионного трактора в СССР на Волгоградском тракторном заводе — фоторепортаж…

Проработав в «Огоньке» 11 лет, Розов перешёл в женский иллюстрированный журнал «Советская женщина», а после распада Советского Союза стал ведущим фотографом журнала «Деловые люди».

С 1998 года Розов занимается преимущественно рекламной фотографией и по-прежнему публикует статьи и фотографии в специальных фотографических журналах. Он снимал известных политических и общественных деятелей, алюминиевые заводы СУАЛа, угольные шахты Донбасса, крупнейшие металлургические заводы и геологические предприятия России и ближнего зарубежья, алмазы «Дэ Бирс», швейцарские часовые заводы и многое другое. Фотографии городских пейзажей и жанровые сценки Георгия Розова используются для рекламных публикаций, оформления выставочных стендов и интерьеров.

Геогрий Розов — автор множества фотосерий, среди которых — «Плоды любви», «Слои ритма», «Город без машин», «Наблюдизмы», «Планета Х». Одна из них — «Москва для поцелуев» — в 2004 году была положена в основу персональной фотовыставки автора и стала особенно известной.

В 2005 году вышла первая книга Георгия Розова — учебник фотографии «Как снимать». В 2006 году Розов вел раздел «Фотопрактикум» в журнале «Фотодело». В 2007 году издан его фотоальбом жанровой инфракрасной фотографии «Infrared».
С 2016 года Георгий Розов является преподавателем фотографии в Институте профессиональной и любительской фотографии.

В советские годы Розов принимал участие практически во всех ежегодных фотовыставках Союза журналистов СССР, где неоднократно получал медали и почётные грамоты. У него состоялся целый ряд персональных выставок. В 2016 году Розов получил сразу четыре места (два «золота» и два «серебра») на пьедестале из пяти возможных номинаций конкурса Международной федерации фотографов (FIAP) «Род человеческий».

Выставка, которую Георгий Розов подготовил специально для демонстрации в Рыбинске, называется «Былое и думы». Как и одноименный литературный текст, она рефлексивна, но при этом занимательна для зрителя. Выставка составлена в основном из фоторепортажей, сделанных для журналов «Огонек» и «Советская женщина». В целом это 55 чёрно-белых жанровых снимков. В силу того, что они сделаны много лет назад, автор счел важным написать к ним новые тексты, потому что нормальные для СССР вещи, часто воспринимаются в наши дни как что-то совершенно фантастическое. Многие из сопровождающих снимки текстов стали не просто комментариями, а рассказами. Читать их увлекательно даже без фотографий. Такая организация фотоэкспозиции в фотогалерее «Криста» предлагается впервые.

Открытие выставки состоится 4 апреля, в 17 часов. Автор приедет в Рыбинск. С ним можно будет пообщаться о секретах фотомастерства.

Адрес фотогалереи «Криста»: Рыбинск, ул. 1-я Выборгская, 50 (территория НПО «Криста»). Проезд троллейбусом №6, автобусами №10, 12.

Вход свободный.

Георгий Розов

Свадебка на БАМе

Изыскательская партия Петра Баулина уже полгода продвигалась по тайге и болотам на восток от Тынды. Это по ее следам потом прошли строители и проложили рельсы, а осенью 1973 года мне пришлось лететь к Баулину на вертолете 360 километров. Никто не стал бы гонять вертолет ради молодого фоторепортера в такую даль, но в партии случилась свадьба. И только ради этого события к Баулину вылетел главный изыскатель на БАМе Александр Побожий. Он вез в тайгу белое платье для невесты, черный костюм для жениха, два ящика водки и два ящика помидоров. Все это раздобыть в маленькой Тынде тогда было непросто. Пришлось потрудиться.

История этой свадьбы сейчас представляется мне необычайно экзотической. Ничего подобного сейчас не могу себе представить. В партии была молодая повариха и столь же молодой рабочий. У них случилась любовь. Начальник партии застукал любовников на месте «преступления» и поставил перед выбором: или жениться, или уволиться кому-то из двоих. «Разврата» в партии он не мог допустить. Вот такие были нравы. Молодые решили пожениться.

В небольшом коллективе изыскателей свадьбе были рады все. Уже полгода они работали без выходных. В партии строгий сухой закон. Несколько алкашей, решивших завязать, специально ради этого пошли в изыскатели. И вообще, души таежных бродяг жаждали праздника.

Когда наш вертолет приземлился на пологом берегу таежной речки, сам Баулин лично выгрузил водку и отнес ее в свою избушку, где запер на ключ. После торжественного благословения молодых, которых по старинному обычаю изыскателей заставили пройти под теодолитом, Побожий сказал им напутственную речь и улетел. Вечером состоялся большой пир, для которого весь день готовили грибы и мясо лося. Баулин выделил один из двух ящиков «Столичной». Содержимое разделили по справедливости на всех присутствующих. На нос получилась детская доза — грамм по сто пятьдесят. Но гуляли изыскатели по-взрослому, с песнями и мордобоем.

Спать меня уложили в избушке начальника партии. Ночь получилась короткой, потому что уже в пять утра в дверь заскреблись разгулявшиеся первопроходцы. Баулин, не вставая с топчана, приказал им до шести утра его не беспокоить. И ведь подействовало, но именно до шести. Вместе с сигналами радиостанции «Маяк» стук в дверь возобновился. Теперь души подчиненных горели. «Начальник, дай похмелиться! — требовали они. — А не то объявим забастовку!» Баулин, беззлобно ворча, поднял меня и попросил порезать в большой тазик спрятанные под кровать помидоры. Когда закуска была готова, дверь уже сотрясалась от ударов могучих кулаков. Баулин смело отворил ее. Снаружи мгновенно наступила гробовая тишина. Ее нарушила четкая командирская речь начальника партии: «Заходить по одному! Пятьдесят грамм без выноса и закусь! Кто первый?». В избушку входили здоровые мужики с лицами провинившихся детей, скромно опрокидывали в себя заветные пятьдесят грамм, заедали помидорчиком и с просветленными благостными лицами шли на работу.

Второй кадр «Таежное такси». Шофер в Москве тоже работал таксистом.

Первая любовь

В Брест на празднование тридцатилетия победы съезжались приглашенные музеем крепости ветераны. Вечером накануне мемориал был пуст. Я издалека увидел фигурку одинокой женщины с букетиком цветов в стеклянной молочной бутылке. Она брела вдоль выбитых на граните фамилий нетвердой походкой. Мне показалось, что вот-вот упадет. Когда подбежал, она уже стояла на коленях и горько рыдала.

Было неловко поднимать аппарат, пришлось сделать над собой некоторое усилие. В те годы мы не знали иностранного словечка «папарацци», а в фотографической прессе на все лады обсуждалось, имеет ли право фотограф снимать скрытой камерой или нет? Морально это или аморально? Кто дает фотографу право вторгаться в чужую жизнь? Так или иначе, но я тогда снял вдову рядового Рябова.

Молоденькой девушкой влюбилась она в односельчанина, забеременела, а суженого взяли в армию. Рожать хотела непременно рядом с любимым и потому, вопреки уговорам родных, уехала в далекий Брест, где в крепости служил муж. Родила в военном госпитале за несколько дней до начала немецкого наступления. В летнюю ночь 22 июня Госпитальный остров взяли быстро. Разъяренные сопротивлением немцы расстреливали всех мужчин. Для них пограничники были гэбэшниками и коммунистами, но зачем у нее на глазах фашистский офицер застрелил ее крошку сына?

Она не помнила, как оказалась в каком-то подземелье. Там прятались чудом уцелевшие больные, которые спустя несколько дней решились ночью переплыть через канал и пойти вдогонку за отступавшими нашими войсками. Месяца через два она стала медсестрой и провоевала до победы. В конце войны стало известно, что Феди в живых нет. Она вышла замуж за однополчанина, родила трех сыновей, но первую свою любовь так и не забыла. Накануне Дня победы муж отпускал её в Брест выплакаться.

Сегодня, спустя сорок лет, я не жалею о том, что нажал на спуск своего «Салюта».