Осенью 1917 года в России произошла Октябрьская революция. Советская власть установилась на многих территориях страны. Но не в Рыбинске, к которому она пришла лишь полгода спустя.

Большевистская группа была создана в Рыбинске летом 1917 года. В зачеремушном районе на ул. Захарова, где раньше находился трактир, 25 июня 1917 года состоялось первое собрание рыбинских большевиков.

Советская власть в городе установилась 3 марта 1918 года. А еще годом ранее, в марте 1917-го, на власть в городе претендовало несколько структур.

Рыбинск в 1917 году

7 марта был организован Рыбинский совет рабочих и солдатских депутатов. При этом одновременно действовали Комитет общественных организаций и Городская дума.

28 мая в Рыбинске началась демонстрация женщин, протестующих против городской Управы, которая не обеспечивает город продовольствием. У памятника Александру II состоялся бурный митинг. Исполняющий обязанности городского головы В.Г. Девяткин и бывший городской голова К.И. Расторгуев попытались объяснить причины недостатка продовольствия в городе. Пришедший на митинг начальник городской милиции, эсер П.А. Троицкий также попытался успокоить митингующих. Но разъяренная толпа ничего не хотела слушать. Дело шло к самосуду. Лишь под охраной солдат Девяткина и  Расторгуева удалось вывести с площади невредимыми.

После этого Девяткин подал в отставку. В 1918 году он будет вынужден бежать из Рыбинска в Петроград, где и скончается в 1937 году.

При своем образовании Комитет общественных организаций заявил, что берет власть в городе до проведения первых демократических выборов в Рыбинскую городскую думу. В демократических выборах могли участвовать все граждане города, без учета имущественного ценза. Такие выборы состоялись в Рыбинске 6 августа 1917 года. После отставки Девяткина и до этого времени обязанности городского головы исполнял бухгалтер Управы Иван Силович Литвиненко.

После выборов в августе 1917 года Комитет общественных организаций действительно сложил с себя власть и передал ее  городской Думе. Председателем Комитета общественных организаций был директор Рыбинского коммерческого училища Федор Павлович Соловьев.

Рыбинская Дума в августе 1917 года выбрала Управу. В нее вошли эсеры П.А. Белов и И.И. Галкин, большевик К.И. Бухарин, бухгалтер прежней Управы И.С. Литвиненко, меньшевик М.Я. Михайлов и еще три человека. Городским головой выбрали Михаила Яковлевича Михайлова, происходившего из крестьян Мологского уезда.

От прежней, сословной городской Думы новому городскому самоуправлению досталось тяжелейшее экономическое наследство. Для проведения самых необходимых работ городская Дума взяла кредит в пятьсот тысяч рублей. Но стремительно нараставшая инфляция «съела» эти деньги в считанные недели.

К экономическим трудностям добавлялся рост преступности, с которой городская милиция не справлялась. Для самозащиты на предприятиях города начали создавать боевые дружины. В то же время в Рыбинске шли рабочие забастовки.

Октябрьский переворот в столице Рыбинская городская дума не признала. Но это уже не имело значения. Дума не обладала ни властью, ни каким либо другим способом влияния на обстановку в городе.

Здание городской управы, 1917 год

Даже с помощью солдат удержать порядок стало невозможно. 6 декабря толпа из пьяных рабочих, солдат, учащихся, интеллигентов разгромила Государственный винный склад. Это здание сохранилось до настоящего времени — один из корпусов военного завода № 190. Название — винный склад, не соответствовало сути предприятия. Это был завод, на котором изготовляли водку из спирта. На винном складе имелись шесть емкостей, каждая по 15 000 ведер, наполненных спиртом. Толпа ворвалась на территорию, кто-то выстрелил в емкость, кто-то бросил не потушенный окурок. Горящий спирт огненной лавиной скатывался в речку Коровку.

После пожара пьяная толпа хлынула на улицу Крестовую, где начались грабежи магазинов. После этого Совет вынужден был признать боевые дружины предприятий, названные Красной гвардией, чтобы привлечь их к охране порядка в городе. Но и это не помогло…

23 января 1918 года исполком Рыбинского совета рабочих и солдатских депутатов отправил срочную телеграмму в Петроград, в политический отдел при Верховной Морской коллегии: «Во имя революции немедленно дать отряд матросов для ликвидации беспорядков, представляющих угрозу советской власти в Рыбинске».

26 января отряд моряков был в Рыбинске. На улицах города выставили патрули с заданием не допускать никаких скоплений людей, арестовывать всех сопротивляющихся и подозрительных лиц. В купеческих домах и на волжских баржах провели обыски и реквизировали в пользу города обнаруженные запасы зерна.

Совет рабочих и солдатских депутатов, большинство в котором составляли меньшевики и эсеры, распустили. Расформировали находящийся в городе и фактически разложившийся полк тяжелой артиллерии. Эти артиллеристы и были инициаторами разгрома винного склада. Назначили выборы нового совета.

В новый Рыбинский совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов были выбраны только большевики и левые эсеры — единственная партия, с которой большевики пока сохранили сотрудничество.

2 марта 1918 года новый Совет собрался на свое первое, организационное заседание. Этот день считается днем установления Советской власти в городе Рыбинске. (Источник: А.Б. Козлов, О.С. Гажалимова «Рыбинск в первых лицах. Из истории самоуправления в городе Рыбинске»)

В марте 1918 года в Рыбинске был создан совнархоз во главе с Н.И. Дыренковым. Но мероприятия партийных и советских органов по развитию и упрочнению Советской власти продолжали наталкиваться на сопротивление меньшевиков и эсеров. В июле через белогвардейскую организацию «Союз защиты Родины и свободы», возглавляемую Борисом Савинковым, была предпринята попытка свержения Советской власти во многих городах России, в том числе и в Рыбинске.

В городе мятеж начался в ночь на 8 июля 1918 года. Белогвардейцы завладели Мыркинскими казармами, захватили здание Коммерческого училища (современное здание авиационного колледжа), и под прикрытием пулеметного и оружейного огня стали продвигаться к центру города. Здесь они встретили сопротивление отрядов Красной Армии. К полудню 9 июля восстание в Рыбинске было разгромлено, а 21 июля ярославский мятеж был подавлен окончательно.

Вот фрагмент доклада члена Военно-революционного комитета Вичина в Реввоенсовет республики о белогвардейском мятеже в Рыбинске, написанный 9 июля 1918 года:

«Вчера, в третьем часу ночи, выступили белогвардейцы… Достали значительное количество оружия и, воспользовавшись тем, что наши войска отправлены в Ярославль для подавления восстания белогвардейских банд, начали забирать город. Была сильная пулеметная и оружейная пальба до 12 часов дня примерно. Наконец, усилиями оставшейся части латышских стрелков, железнодорожников, партийных работников, вооружившихся, удалось белогвардейцев прогнать за Волгу и частью к Мологе по шоссе. Причем нами было отбито много оружия. В настоящее время спокойно, и лишь изредка раздаются выстрелы из окон. Есть сведения, что отступающие белогвардейцы организуются и собираются на сегодня ночью. Мы все на чеку»…

В протоколах ЧК Ярославской губернии значится 83 человека, приговоренных в августе 1918 года к расстрелу после ярославского восстания.

Из книги Бориса Савинкова «Борьба с большевиками», изд. Варшава, 1920 год

Я не очень надеялся на удачное восстание в Ярославле и почти был уверен, что зато мы без особенного труда овладеем Рыбинском. Как я уже сказал выше, нам было важнее овладеть Рыбинском, чем Ярославлем. В Рыбинске было много артиллерии и снарядов. В Ярославле не было почти ничего. С другой стороны, в Рыбинске наше тайное общество насчитывало до 400 членов, отборных офицеров кадровых и военного времени, большевистский же гарнизон был немногочислен. В Ярославле соотношение сил было гораздо хуже. Организация была качественно ниже и количественно слабее, чем в Рыбинске, а большевистских частей было больше. Чтобы увеличить наши ярославские силы, я распорядился послать из Москвы несколько сот человек в Ярославль. Полковник Перхуров имел задачей, овладев Ярославлем, держаться до прихода артиллерии. Которую мы должны были ему подвезти из Рыбинска.

Как это часто бывает, произошло как раз обратное тому, чего мы ждали. В Рыбинске восстание было раздавлено, в Ярославле оно увенчалось успехом. Полковник Перхуров взял город и, несмотря на рыбинскую неудачу, почти без артиллерии держался 17 дней против превышавших его силы в 10 раз, присланных из Москвы большевистских частей. В ярославских боях особенно отличились полковник Масло, полковник Гоппер и подполковник Ивановский…

…Вообще, я должен сказать, что уже тогда в северной России почти все население, и не только деревень, но и городов, относилось с глубокой ненавистью к большевикам. Ждали белогвардейцев, ждали чехословаков, ждали французов и англичан. При неорганизованности патриотов и при наличии большевистского террора население, конечно, не смело открыто выступать против большевиков. Но достаточно было бы одного крупного успеха, например, взятия Рыбинска с его складами боевого материала или появления одной бригады англо-французов, чтобы население начало вооружаться. В Ярославле вооружиться было нечем: без артиллерии нет возможности выиграть бой. Приходится удивляться не тому, что полковник Перхуров не разбил под Ярославлем большевиков, а тому, что почти без снарядов он смог продержаться 17 дней. Он рассчитывал на англо-французскую помощь. Она не пришла.

Из Ярославля я с Дикгофом-Деренталем проехал в Рыбинск, где застал ныне расстрелянного полковника Бреде.

Я проверил силы рыбинской организации. Они были достаточны для восстания. Я проверил силы большевиков. Они были невелики. Я осведомился о настроении рабочих. Оно было удовлетворительно. Я справился о настроении окрестных крестьян. Оно было хорошее. Я подсчитал количество имевшегося в нашем распоряжении оружия. Оно было достаточно для того, чтобы взять артиллерийские склады.

Взяв артиллерийские склады, предполагалось двинуться с артиллерией на город.

В ночь на 6-е июля полковник Перхуров выступил в Ярославле, 7-го мы узнали, что Ярославль в его руках. В ночь на 8-е я приказал выступить в Рыбинске. Наш штаб находился на окраине города в квартире маленького торговца. Жил я в квартире другого торговца, на берегу Волги, у самых большевистских казарм. Ночью мы собрались в штабе, и ровно в 1 час раздался первый ружейный выстрел. Но уже в 2 часа мой адъютант доложил мне, что, в сущности, бой проигран. Мы были преданы. Большевикам стали известны наши сборные пункты, и конные большевистские разъезды были на всех дорогах, ведущих к артиллерийским складам. Несмотря на это, артиллерийские склады были взяты. Но когда члены нашей организации двинулись, вооружившись, на Рыбинск, они встретили заготовленные заранее пулеметы. Им пришлось отойти. К утру, понеся большие потери, они вышли за город и окопались в нескольких километрах от Рыбинска.

Когда рано утром, убедившись, что бой проигран бесповоротно, мы вышли из штаба, было совсем светло. Куда идти? Пулеметы трещали без перерыва, и над головой свистели пули. Жители, чувствуя, что победа останется за большевиками, в страхе отказывались нас принимать. Мы остались посреди города, не зная, где нам укрыться. Тогда мы решили пройти пешком в указанную нам деревню, где жил рекомендованный рыбинской организацией купец. Дикгоф-Деренталь, Флегонт Клепиков и я двинулись в путь. Едва мы вышли из города, как снова попали под большевистский огонь. Едва мы вышли из сферы огня, как наткнулись на большевистский патруль. Но мы были одеты рабочими. Патруль не обратил на нас никакого внимания. Так мы прошли верст 20, пока не отыскали, наконец, нужную нам деревню…

29 августа 1924 года Военная коллегия Верховного суда приговорила Бориса Савинкова к высшей мере наказания — расстрелу. Позже расстрел был заменен лишением свободы на 10 лет.

По официальной версии 7 мая 1925 года в здании ВЧК на Лубянке Савинков покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна пятого этажа. Однако существует версия, согласно которой Савинков был убит сотрудниками ВЧК. Ее приводит Александр Солженицын в книге «Архипелаг ГУЛАГ».