Чтоб вставить ссылку, используйте html-тег:
<a href="http://адрес_ссылки">текст_ссылки</a>


Марина Морозова
17 мая 2013 в рубрике «Однажды в…»

Люди Рыбинска. Александр Третьяков

Кузнечный канон Александра Третьякова

Нет, это не завод. И даже не фабрика. Производство, развернувшееся на небольшом участке земли в деревне Шлыково под Рыбинском, скорей напоминает средневековый город мастеров. Пять неказистых с виду кузнечных цехов, над которыми не иссякает дымок от жарких горнов, склад, офисное помещение, оно же «конструкторское бюро».

Рыбинск

Понял: это — мое!

Солнечным утром мы мчимся по Арефинке, оставляя за спиной городской асфальт.

Саша, вы же начинали свое дело в городе! Что заставило вас уехать в деревню?

— Да это ж рядом совсем, всего 12 км от Рыбинска. Кстати, в этой деревне я родился. Почему уехал? Не поверите — в городе я десять раз переезжал с одного места на другое! Арендовал помещения в Копаеве, на улице Академика Губкина, в речном училище, в первом, в третьем училищах… Поначалу все нормально — берешь в аренду, цена устраивает. Потом хозяин помещения смотрит — ага, непростые тут парни в клиентах¸ хорошо одеты, машины  дорогие. И повышают аренду так, что не прожить, приходится съезжать со всем оборудованием. Краны, КАМАЗы… И каждый раз под каждый станок сооружаем фундамент, а это 4 куба цемента. Заново проводим все коммуникации, оформляем разрешительные бумаги. И так десять раз!

Однажды решил — хватит, буду строить цеха в родной деревне. Сначала сделал сруб под дом, но тут вдруг в городе вроде пошло — пришлось отдать. Потом опять проблемы — сделал в деревне фундамент, закопал блоки. И опять остался в городе. И вот на этот раз решил окончательно перебраться на свою землю. Вот так, с 1996 года здесь все время идет стройка.

— И откуда есть пошло это ваше ремесло? Почему именно ковка? Мечта была?

— Да нет, случайно. После восьми классов в Середневской школе приехал в город, поступил в ПТУ на станочника. Доволен был — стипендия, работа, свобода! Окончил училище и заодно — художественную школу. Металл знаю, рисовать умею. Поехал поступать в Ярославское художественное училище. Сдал на все пятерки, а за сочинение — пара! Не прошел. Отслужил в армии, устроился на моторостроительный завод наладчиком. И однажды встретил  одноклассницу. Говорит, учусь в Суздале, в художественно-реставрационном училище. Можно выучиться по реставрации металла.

Я понял — это мое! Ушел с завода, взял свои работы и поехал в Суздаль. Поступил, в 1987-м окончил. Специальность — реставрация элементов архитектуры и декоративно-прикладного искусства из металла. Отделом культуры в городе руководила Ирина Геннадьевна Куликова, она меня устроила в первое училище. Тогда в Рыбинске действительно еще была настоящая реставрация! Какие заказы были? В музее-заповеднике лестницу реставрировал. Изготовил ключ для церемонии открытия музея. Навесы для библиотеки имени Энгельса…  А потом решили мы открыть кооператив.

Александр Третьяков, Рыбинск

Александр Третьяков, Рыбинск

Пять кузниц, десять кузнецов

И вот она, деревня Шлыково. Пока пьем кофе, Александр признается:

— Много разных схем организации производства перепробовал, в итоге пришел к одной. Я здесь и директор, и художник, и технолог. Коммерческий директор — тоже Александр Третьяков, мой племянник — занимается договорами, сметами, прочей документацией, работает с заказчиками. Нет, сам он не кует, но про ковку знает все, в совершенстве владеет компьютером, добывает любую информацию —  о технологиях, материалах, отыщет все самое лучшее!

…Саша рассказывает, а я наблюдаю, как коммерческий директор водит курвиметром по чертежу и высчитывает метры, тонны, дни и суммы.

— Есть еще просто директор — Анатолий Иванович Астафьев, который отвечает за установку наших изделий уже на месте, куда выезжает целая бригада. Это руководство. Плюс бухгалтер. И пять кузнечных цехов, в каждом по два кузнеца, сварщик  и сборщик. Когда после трудных поисков уже отработали такую схему, в интернете увидел: один в один — моя! Вот было обидно! Это очень важно — четкое разделение труда, чтобы все успевать, не распыляться. Ведь если не выполнил вовремя заказ — это провал, с тобой церемониться не будут в Москве. Репутация пострадает.

В офисе — тишина. Все стены увешаны эскизными рисунками,  что называется, в полный рост. Большой столичный заказ, над которым работает ООО «Канон». Вот они, будущие  кружева из металла пока на бумаге — большие ворота красоты неописуемой.

— Это ваши эскизы или готовый московский дизайн?

— В Москве дизайнеры уже не умеют рисовать, эскизы собирают из готовых кусков. Я сам рисую эскизы от руки на обычном формате А4, вырисовываю элементы согласно выбранному стилю — барокко, рококо, модерн и т.д. Потом изображение уже в компьютере увеличивается, распечатывается и склеивается в натуральную величину. И начинаю лепить их из пластилина, собирать из элементов узел. Вот он, к примеру, пластилиновый завиток. Одно дело — плоский, на бумаге, совсем другое — в объеме, бывает, что первоначальное решение меняется на пластилиновой стадии. Вот так пролепливаю все элементы, потом делаю «выкройку» в металле. Разрабатываю в разрезе, в толщине. Из этого складывается смета.

Кстати, это профессиональный подход, так сегодня мало кто делает. В основном — поехал в Москву, накупил кучу всяких готовых листьев, приварил, загнул — и готово. А у нас и фирма называется «Канон». Что такое канон? Это правильный подход ко всему. У нас — кузнечный канон, которому мы строго следуем. Да вот они, наши работы…

Рыбинск

Я в этом купаюсь, как Шехтель…

Александр открывает папку в компьютере и листает фотографии. От удивительной красоты перехватывает дыхание…

— Это ажурный навес для автомобиля, кованый мощный столб — красотища! Здесь жесткая конструкция, поэтому делаем точные расчеты, предусматриваем снеговую и ветровую нагрузку.

Это — салон на Рублевке. А это ворота. Все сделано в лучших традициях ковки — хомут, клепка, листья объемные. Первоначально делается рельефный штамп, а форма уже куется. Тут надо различать: бывает просто штампованный лист — чеканка, а у нас — кованый. Он гораздо красивей.

Вот эта работа выполнена в технике фьюзинг — специальное расплавленное стекло в металле. А это  модерн — здесь и ковка, и фьюзинг, и латунь. Еще ворота — «Лукоморье», и правда, покрытые инеем, выглядят просто сказочно. Да, еще работаем с сусальным золотом, это вот поталь.

А вот здесь — перебор. Дом у заказчика простой, соответственно, и ковку нарисовали попроще. Заказ получился дешевый, хозяин попросил сделать подороже. Пришлось «наворачивать», идти у хозяина на поводу. Мне не нравится, но хозяин — барин!

— Бывает, в магазине или в интернете смотришь «ковку», и скучно становится, какие-то одинаковые листики виноградные и завитки…

— Правильно говорите. У большинства понятие ковки — это ограда на кладбище. Вот смотрите — есть разница? Это наша работа на дебаркадере в Коприно. Такой рисунок был на Титанике! Сделал эскиз, подаю заказчику, называю цену. Не-не, говорит, это дорого! Ну как хотите, отвечаю, кстати, рисунок с Титаника… Заказчик вскинул брови: Да? Тогда давайте! Бренд сработал!

— Авантюристы…

— Так у нас в России без авантюризма ничего не сделаешь! Это авантюра, когда денег мало, но ты берешься и делаешь работу на свой страх и риск.

— А вы сами хотели бы жить в таком дворце, как на ваших фотографиях?

— Нет! Это же безобразие. Вот, к примеру, каток в доме. Зачем? А сейчас вообще умопомрачительную фотку покажу — бассейн под арочным потолком… Мавританский стиль. Нет, мне это ни к чему, я живу в обычной городской квартире.

— И что, заказчики только столичные?

— Да, все заказы в Москве. На здешних заказах не выжить. Да и заказчики такие, что я со своей квалификацией за это и браться не буду. Не интересно. Все на уровне тупого завитка, говорить о стилях уже не приходится.

А Москва… Вот был такой архитектор-модернист Шехтель. В Москве все лучшие особняки, это в основном посольства, сделал именно Шехтель. Ему несказанно повезло, потому что заказчик у него был Савва Морозов, который не жалел денег на его проекты. Он мог рисовать все, что хотел, выдумывал, спрашивал за это деньги, и ему платили. Это счастье! Так вот, я пока тоже в этом купаюсь! И могу делать то, что я придумал и нарисовал.

— А что, в Москве нет своих кузнецов?

— Есть!

-Почему они вас выбирают?

— Вот это загадка. Мы на тендер выставляем своим работы, и нас выбирают. Мы ведь тоже не простые, ездим на все фестивали, я член Союза художников Москвы, России, я же старый и давно работаю. И уже прошел все, пока другие только учатся. Кузнецов в стране немало, но настоящие не высовываются, им никакой пиар и реклама не нужны. Я работаю с архитекторами. Они дают примерный рисунок, пожелания свои. И я начинаю разрабатывать эскиз, технологию…

— А не опасно работать со столичными заказчиками? Кинут с оплатой — ищи его потом.

— Ну, да, они же москвичи, другая каста — они так думают. А тут — люди из какого-то Рыбинска. Есть один такой заказчик, сначала попросил о рассрочке, я пошел навстречу, но он вскоре перестал платить, и дозвониться не могу. А мне же надо рассчитываться! Но все же дозвонился. Я ему так и сказал — не устраивайте проблемы себе и мне, давайте встретимся и все обговорим. Договорились. В общем, все решает дипломатия.

Кстати, все платят плохо, особенно бюджетные организации. А это значит, нет у фирмы стабильности. Приходит время платить налоги, а с чего платить? В этом отношении у нас каждый орган — карательный! Взять энергетиков: чуть что — обрубим! И ведь еще не опоздали с платежом, еще неделя — но уже пишут с угрозами! Налоговая, пенсионный –штрафы, проверки. Вот мы таких угроз не посылаем своим должникам. И не жалуемся. Такова жизнь.

Рыбинск

Они могут сделать все, что я нарисую

Мне уже не терпится увидеть, как пышет жаром кузнечный горн, как в руках кузнецов рождаются настоящие произведения искусства. Признаюсь, ожидала бригаду седых уже мастеров, которым за шесть десятков. А встречаю совсем молодых.

Братья Артем и Дмитрий Лядовы, в свои 24 и 27 лет они — ведущие кузнецы! «Могут сделать все, что я нарисую, причем работают очень быстро», — говорит о них директор. Кстати, это тоже племянники Александра Третьякова!

— Дмитрий — это шустрик, упрямый, упорный. И всегда поможет, ни о чем просить не надо! Он от работы заводится! Любое задание доведет до ума. И что важно — парень служил в армии. А те, кто служил, существенно отличаются — самодисциплиной и другим отношением к старшим, — рассказывает о нем Третьяков. А я наблюдаю, как он достает клещами из печи стержень и на шаблоне гнет его, придавая форму идеальных окружностей. И снова — в печь, где металл раскаляется, и вот он уже на наковаленке — дышит красно-желтыми сполохами и остывает до малинового… Говорят, скрутить завиток — не проблема. А вот выковать из него изящную ракушку — поди попробуй. Дима делает это виртуозно.

Парень выучился на автослесаря. Когда учился, нередко приходил в кузницу помогать отцу. А после армии так и остался здесь работать. Такому, говорит, ни в каком училище не научат, а вообще это работа, которую я бы и сыну передал.

Сергей Шишов учился на сварщика. «Пишел сюда, сначала молоток боялся брать в руки — болгаркой работал, шпаклевка, герметик. Но попробовал молотком — и получилось. С непривычки все болело, руки сводило под конец рабочего дня. А сейчас — нормально! Друзья? Уважают, заказывают! Вот, розу сделал…» — показывает Сергей.  Тончайшие лепестки, причем не какая-то стилизация, а все как у настоящей розы — и листья, и лепестки.

В другом цехе бригада сотворяет… железного льва! Пока он больше похож на куриную тушку, но голова вот-вот обрастет гривой, вырастут лапы, а за спиной появятся крылья!

Александр Виноградов поменял много профессий, торговлей занимался, вкалывал на стройке. А в кузницу пришел учеником, здесь и прошел свои университеты, за семь лет освоил все здешние специальности, но его конек — сборка. Огромный верстак, на котором все тот же полноразмерный бумажный эскиз. По нему, как по канве вышивальщица, выкладывает он каркас, структурные элементы, которые потом обрастают листьями, цветами, ракушками, замысловатыми вензелями. Отдельные узлы соединяются между собой штырями, соединения закрепляются сваркой и все это так, что не видно никаких швов! От того, насколько правильно будут собраны ворота или детали ажурной беседки, зависит успех окончательной сборки на месте. Впрочем, почти всегда возникают какие-то форс-мажоры, уже не зависящие от мастеров. Но Третьяков уверен — бригада, которая работает на выезде со своим заказом, обязательно найдет правильное решение.

Сергей Новиков, постукивая молотком по раскаленной планке, улыбается: «Нравится мне здесь»! Интересно, ведь через твои руки такая красота проходит! А когда людям нравится — это ж чудо! Я слесарь инструментальщик по образованию, работал на Моторах — на движках, лопатках. А вот пришел сюда. Растем! Заказы все сложней и интересней».

— Самое главное для меня, великая ценность — это люди, каждый из них — особенный мастер, — говорит Александр. — Простой пример: в позапрошлом году было очень плохо с деньгами. Кризис…Полгода не было заказов, ребята в месяц получали по 4-5 тысяч. Но никто не ушел, а это очень дорогого стоит! Так что не обо мне разговор, а о них. Грубоватый, может быть, народ. Но, поверьте, это — настоящие мастера.

Этот штат уже лет пять как сложился. Раньше, бывало, приходят и смотрят на условия — тут не так, там не эдак… И сразу ясно — работать не будет. Думают, что если художественная ковка, так люди в белых халатах. А тут — грязные, чумазые, в обожженной одежде, в грохоте постоянном… Летом — жарища, зимой холод. Не все выдерживают. Но это — настоящая творческая работа. И мастеру совсем не обязательно уметь рисовать. Чтобы сделать сложную деталь, нужно сначала включить мозги и подумать, как ее сделать правильней. Можно два раза ударить по листочку, а можно и за 50 раз не получить нужную форму. Но чем больше ударяешь по металлу, тем больше получается изъянов. Только через год работы человек начинает соображать как кузнец, но многие на этом и останавливаются. Кто идет дальше — те на вес золота. Поэтому мои мастера для меня и есть золото, они могут все!

— А где же у вас подмастерья?

— У нас нет понятия подмастерья. Пришел и сразу делаешь сложные вещи, учишься во время работы. Испортил — старший товарищ исправит. Сначала даем менее сложную деталь, но ведь простого-то у нас не бывает!

— И все-таки, почему они оставались у вас за небольшие деньги? Семья, дети, мужик-добытчик…

— Так ведь интересно! Это та работа, когда за удовольствие еще и деньги получаешь! Остались те, кому это действительно интересно. Каждые два-три месяца — новый заказ, и с каждым заказом совершенствуешься, придумываешь свои шаблоны, приспособы, инструмент, штампы. Окунается человек в заказ и начинает думать, как сделать лучше, быстрей, и когда он во все это погружается, и когда это получается, за уши не оттащишь! Приходится с работы выгонять по вечерам.

Кстати, я поощряю, если мастера что-то делают для себя, воплощают свои идеи — для дома. Стоечку, полку, лавочку на дачу. Оригинальные, какие никогда не найдешь в магазине.

— Но ведь работа — не сахар.

— Тяжелая работа. Я ведь и сам кузнец. Прихожу домой — в руках легкая дрожь, а надо еще рисовать. Так же и ребята. Но огонь — магическая штука. Приходишь с нормальным настроением — он тебе добавит сил. Плохое настроение — еще и отберет. Думаете, сказки рассказываю?  Да не сказки. Это чувствуешь с годами.

— А бывает так, что вы задали конкретный рисунок, а у мастера — своя идея?

— Отлично. Отлично! Вот именно это и ценится в людях! Мы каноны некоторые сами волей-неволей создаем. Потому что когда рисуешь — это плоскость, а ребята собирают изделие в объеме, и они видят это по-другому!

Рыбинск

Настоящая ковка — только ручной работы

— Ковка существует, наверно, тысячу лет. Но, похоже, в технологиях мало что изменилось — тот же горн, уголь, молоток, наковальня…

— Я вспоминаю 90-е годы, какой-то завиток — о, вот это да!!! А сегодня и заказчик стал  любопытный, кругозор расширяется, вся информация — в Интернете, у каждого свои художники и дизайнеры. Стали ездить по другим странам, и открылись удивительные кованые вещи, выполненные именитыми мастерами разных веков. К этой красоте тянутся и заказчики, и мастера. Поэтому ковка в стране становится все сложней и лучше. Ну вот, к примеру, тот же лист. Раньше его надо было нагреть, вырубить зубилом, обточить и только после этого — ковать. Сейчас — лазерная резка. Сделали чертеж листа в Автокаде и посылаем в другой город, где другая фирма нам этот лист из металла вырежет в любом количестве, любой толщины и очень быстро. Да так, что край уже не нужно обрабатывать. Это дешевле и быстрей. Получаем — и в штамп. И только потом — ковка, ручная работа, а этого уже не ускорить.

От ручной работы в ковке не уйти. Да, есть холодная ковка, но никогда машина не сделает завиток такой, как кованый вручную. У нас часто путают ковку, полуковку и холодную ковку. Можно загнуть кончики у готовых элементов или проката. Холодное гнутье… Я не говорю, что это плохо. Но это — не ковка!

Что будет через год-два — кто знает? Недавно появилась особая гальваника. Все реактивы есть, аппаратик специальный. Купил, прочитал — и через 10 минут работай. А раньше этими технологиями владели только ювелиры и реставраторы.

— Вы на каждом своем заказе ставите фирменное клеймо?

— Клеймо? Нет,  мы его ставим на ту работу, за которую не стыдно.

—  Вы явно не шикуете, хоть заказы дорогие. Экономика складывается жестко. А  тут еще государство создает новые поборамы. Есть ли гарантии, что вы не закроетесь, как сотни тысяч других предпринимателей?

— Думаю, мы не закроемся. Просто работать становится все трудней. Отчетность здорово усложнилась. Особенно в этом году, бизнес, и правда, «кошмарят»… Год от года все сложней. Гайки завернуты под завязку. Бюрократия съедает массу времени и денег. Бумагу только успеваем покупать, хоть и маленькая кузница в деревне Шлыково, а отчетности — с ума сойти!

— А конкуренты? Ну, там — поджигают, бизнес отнимают…

— Нет, врагов у нас нет, конкуренты не поджигают. Но у нас нет и секретов — любому, кто приедет, я покажу все. Только будут ли они это делать? Такой квалификации мастеров очень трудно найти. И заказ такой найти сложно под нашу квалификацию. А вообще, я-то местный, здесь родился. Маленький до школы здесь играл, где кузница стоит — на осинах домушки строил…  Кто меня отсюда выгонит? Выгонят — пушку откую, надо будет — четыре откуем…

…Здесь, за родительским домом, Третьяков будет строить еще одну кузницу — большую, чтобы собирать солидных размеров кованые… Нет, не изделия — какое-то неподходящее слово для этих произведений настоящих Мастеров.

Комментарии

Дмитрий Бармин 23 декабря 2013 в 01:01

Вятка. Сам кузнец, свой цех. Сайта нет , так как и времени нет на создание его. Проблемы и радости в работе те же. Большое уважение к вашим работам и коллективу. Успехов в работе и творчестве! Лучше быть , чем казаться!

Александр Погудин 27 августа 2014 в 10:39

С Александром я познакомился в январе 2014 г. на ежегодной встрече кузнецов у Михалыча в деревне Грязь Московской обл. С тех пор и дружим. Приезжал я к нему в Шлыково посмотреть и научиться немного его техники кузнечного мастерства, заявляю авторитетно то, что он делает не всем под силу. А человек он доброжелательный и открытый. Дальнейших им процветания. С уважением Александр г. Балахна Нижегородской обл.

Добавить комментарий

Чтоб вставить ссылку, используйте html-тег:
<a href="http://адрес_ссылки">текст_ссылки</a>


Последние записи

27 марта 2024 в рубрике «Однажды в…»
Павел Федорович Дерунов. Почетный авиастроитель и почетный гражданин города Рыбинска, Герой Социалистического труда, награжденный двумя орденами Ленина, орденами Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени, многими медалями. Сегодня 108 лет со дня его рождения
26 марта 2024 в рубрике «Однажды в…»
Глава Рыбинска Дмитрий Рудаков подписал постановление о создании Рыбинского городского филармонического собрания
20 марта 2024 в рубрике «Однажды в…»
Наши люди снова в Голливуде!
18 марта 2024 в рубрике «Однажды в…»
Избирательные комиссии завершили подсчет голосов, отданных за кандидатов
14 марта 2024 в рубрике «Новости»
Аптечный пункт начнет работать в марте по адресу: город Рыбинск, Школьный переулок, 1
14 марта 2024 в рубрике «Однажды в…»
Какие праздничные площадки будут работать в Рыбинске 17 марта
10 марта 2024 в рубрике «Новости»
«Край надломленной луны» — таково название картины, завоевавшей приз 46-го ММКФ «Серебряный Св. Георгий» за лучший фильм в конкурсе «Российские премьеры»

Архив