«Рыбинск сделал меня хирургом»
Александр Хунович Трахтенберг, советский и российский хирург, доктор медицинских наук, руководитель отделения легочной хирургии Онкологического научно-исследовательского института имени П.А. Герцена, заслуженный деятель науки, заслуженный врач и лауреат Государственной премии Российской Федерации.
Эти слова о Рыбинске были сказаны Александром Хуновичем в 2014 году. 2 октября 2016 года хирург Трахтенберг скончался. Сегодня, 6 октября, его похоронили на Троекуровском кладбище в Москве.
Для меня Рыбинск очень много значит, потому что это город, который окончательно подтвердил мое призвание, желание стать хирургом, дал мне дорогу в жизнь. Я ведь оканчивал институт на Украине, в Черновцах, в 1957 году. Готов был куда угодно поехать, лишь бы приобрести хирургический опыт. Выбрал Рыбинск — ведомственную больницу водников, как ее тогда называли.
Мне понравился Рыбинск с самого начала. Я приехал и где-то часик погулял по городу. Тогда моста еще не было, а больница водников находилась за Волгой. Я на водном трамвайчике «Щербаков» переправился. Это было воскресенье. Пришел прямо к главному врачу, заведующему хирургическим отделением Сергею Федоровичу Клямурису. Он меня принял дома, почти с порога сказал: «Завтра понедельник, приступаешь к работе».
На все больничное отделение, то есть на 50 коек, полагался один хирург. Сам Сергей Федорович Клямурис прекрасно оперировал и по-настоящему именно его я называю моим первым учителем-практиком. У меня была замечательная операционная сестра Антонина Николаевна, и она тоже мой учитель.
Рыбинск — это мое счастье, мое второе рождение, потому что в этом городе я стал настоящим хирургом. Считаю, что мне очень-очень повезло, что я попал в этот город. Рыбинск сделал меня по существу, убедил в том, что я могу быть хирургом, что Бог меня создал именно для этого.
Я работал 25 часов в сутки. Мы принимали не только подведомственных речников, но и всех живущих на левом берегу. За три года сделал более трех тысяч операций. Мы вместе с моим шефом оперировали онкологических больных, не имея представления ни об онкологии, ни о лучевой терапии, ни о химиотерапии, просто потому что таких кафедр после войны нигде не было.
В Рыбинске приходилось браться за такие операции, которые не то что в городе — в стране никто не делал. Ко мне однажды поступила девушка лет двадцати двух, работавшая на комбикормовом заводе. Ее рука попала в агрегат для измельчения комбикорма. Она поступила с почти оторванной кистью, разорванными сосудами и наложенным в заводском травмпункте жгутом. Сейчас такими случаями занимается целая служба микрохирургии. Тогда же не было ни нужных микроскопов, ни шовных материалов. Но, тем не менее, вместе с моей Антониной Николаевной 14 часов я девушку оперировал: шил сосуды, шил нервы. Одна из сестер держала передо мной обычное увеличительное стекло для того, чтобы наложить микрососудистый шов. Да… Потом пациентка долго лежала в больнице. Кисть стала кистью.
Через 4 месяца девушка попросилась домой. А я ей говорю: «Вот когда свяжешь мне носки, тогда пойдешь домой, выпишу». Она мне связала носки, которые я храню до сих пор как память об этой операции. Девчонка вышла замуж, родила двух детей. Я был на ее свадьбе. Одного сына она назвала моим именем.
Я очень долго поддерживал дружбу с рыбинцами. Только в последние годы потерял связь с теми, кого знал в городе. В Рыбинске мне посчастливилось встретить только хороших людей. Поэтому очень хочу, чтобы Рыбинск процветал.
Впервые опубликовано на сайте «Однажды в Рыбинске» в 2014 году
Читайте еще: Рыбинские